Морской лев 2. Операция "морской лев". Операция "Морской лев"
Битва за Англию и операция «Морской лев» относятся к неудавшейся попытке Гитлера захватить в 1940 году. Неудавшейся не без помощи России, так как приказ об отмене всех приготовлений по высадке десанта на берега Великобритании был отдан фюрером 9 января 1941 года, когда немцев остановили под Москвой, и все силы Германии стали направляться на войну с нашей страной. Но если «Морской лев» - операция по захвату Англии, то битва за Британию (термин введен с подачи Черчилля) подразумевает только сражения ВВС и попытку Германии захватить господство в небе над этой страной.
Заключительный аккорд в порабощении Европы
После войны некоторые высокопоставленные военные германские чины заявляли, что Гитлер вообще никогда не думал серьезно о нападении на Великобританию. Скорее всего, после разгрома французской армии он был уверен, что страна за Ла-Маншем уже у него в кармане. И не избежать бы Англии участи Франции, с которой восемь месяцев фюрер вел «шутливую войну», вплоть до 9 мая 1940 года, если бы не война с Россией. «Морской лев» - операция, задумываемая как высадка германского десанта, - был утвержден 16 июля 1940 года. План Seeliwe был таков - первоначально 25 дивизий должны были форсировать Ла-Манш и высадиться на английском берегу между Дувром и Портсмутом.
Ла-Манш - естественная защита Англии
Но многие понимали, что высадка десанта - дело рискованное, а «Морской лев» - операция скорее авантюрная, потому что Англия имела очень хороший морской флот и многовековой опыт также были довольно сильны. То есть переправить десант было очень сложно. Поэтому одну из составляющих а именно сухопутные войска, из операции «Морской лев» исключили. Решено было сначала уничтожить или подавить ВВС Англии и расчистить Ла-Манш. Дату начала операции все время переносили. Естественно, Англия была крайне заинтересована в нападении Гитлера на Советский Союз и всячески этому способствовала.
Серьезная подготовка
«Морской лев», операция нападения Германии на Туманный Альбион, все время пересматривался, вносились коррективы, дата начала переносилась. Было решено, что не 25, а 40 дивизий примут участие в форсировании Ла-Манша, на материковом берегу которого, в оккупированных приморских городах - Шербуре и Роттердаме, Кале и Остенде, накапливались в больших количествах средства переправы - 1722 баржи и 471 буксир. Кроме того, немцы предполагали задействовать 1161 катер и 155 единиц водоизмещением 3000-5000 тон. Акцент был сделан на ВВС Германии (Люфтваффе), поддерживать которые должны были 13 береговых орудий.
Битва за Англию
7-8 августа начались бомбардировки Англии, кодовое название - «Орлиный налет» (Adlerangriffe). Первый день, имеющий кодовое название «День орла» (Adlertag), считается официальной датой начала битвы за Англию (хотя в других источниках 13 сентября числится официальной датой начала операции «Орел», которая была составной частью десантной высадки «Морской лев»). Операция, дата начала которой так и не была утверждена (высадка десанта, как известно, тоже не произошла), часто называется «несостоявшимся прыжком Морского льва». 13 февраля 1942 года адмирал Редер в последний раз имел беседу с фюрером об этой операции, после чего она была окончательно снята с повестки дня.
Истинный переломный пункт в войне
Как отмечалось выше, осенью 1940 года операция по вторжению в Англию была перенесена на весну 1941-го. Что бы ни писали сейчас о переломных моментах во Второй мировой войне, только остановка войск Гитлера под Москвой и разгром их под Сталинградом избавили Великобританию от порабощения.
Спасли их море и русская армия, до исторических побед которой англичане терпели поражение за поражением и в пустыне, и у своих берегов. Только приказ Гитлера остановил наступление немцев под Дюнкерком и позволили переправить 330 тысяч солдат армии союзников через Ла-Манш.
Воздушный паритет
Операция «Морской лев» была проведена летом 1940 года. Собственно, не сама высадка десанта и захват а бомбардировки Англии, которые должны были расчистить путь сухопутным войскам. Но документально утверждена была операция 16 июля 1940 года, а полностью отменена 9 января 1941-го. Операция «Орел», составная часть «Морского льва», прекратилась в сентябре, и немцы вынуждены были признать, что господства в воздухе они не достигли и, чтобы сохранить Люфтваффе, надо прекращать бомбежки Лондона и вторжение откладывать на неопределенный срок. А дальше по понятным причинам к этой идее уже не возвращались.
Начало полного уничтожения европейских городов с воздуха положено
Так закончилась операция «Морской лев». Сорванное вторжение в Англию ни в коем случае нельзя считать заслугой только этой страны. Хотя Великобритания и нанесла воздушные удары по Германии, не вынашивай Гитлер планы нападения на Россию, в Англии «не долго б музыка играла». Разрушительным бомбежкам Лондона предшествовала навигационная ошибка немецких летчиков, в результате которой бомбы были сброшены не на военные заводы, находящиеся в пригороде английской столицы, а в ее центр.
Британцы совершили четыре ответных налета на Берлин. И хотя разрушения и жертвы были незначительными, а берлинцы не напугались, а скорее удивились, Гитлер был возмущен и отдал приказ о массированных бомбардировках именно которые начались 7 сентября. В этот же день в Англии прозвучал сигнал «Кромвель», предупреждающий о начале вторжения германских войск. 7 сентября бомбежки были самыми сильными и нанесли самые большие разрушения, 9 сентября - менее значительными, 15-го - еще менее. 17 сентября в приморских портах Германии начался демонтаж оборудования, предназначенного для наступления. Немцам не удалось добиться превосходства в небе и расчистить путь для «Морского льва». Но это нельзя рассматривать как победу над германскими войсками и поворотный пункт в войне. Тем более что в дальнейшем бомбежки немцы не прекратили, и город Ковентри в 1940-1942 годах был стерт с лица земли.
Глава 22
«И ПОБЕДИТЕЛЕЙ ГУБИТ ПОБЕДА» (июнь – октябрь 1940 г .)
Этим летом Гитлер дал ясно понять, чтоего больше интересуют переговоры, чем сражения. Он разыгрывал роль великодушного победителя: «Я не хочу, чтобы мои солдаты вели себя во Франции, как французы в Рейнской области после первой войны!» Хофману он сказал, что любой солдат, уличенный в мародерстве, будет расстрелян на месте.
Войска, вступившие в Париж, не занимались грабежом и насилием. Немцы честно платили за каждую покупку и в открытых кафе Елисейских полей наслаждались июньским солнцем бок о бок с французами. Это было неловкое, часто молчаливое и безразличное соседство, но страх постепенно покидал парижан, ожидавших, что их женщин будут насиловать, а их магазины и банки грабить. Все знали, что вермахт действительно помогает беженцам, возвращающимся в Париж, и нельзя считать большим преувеличением расклеенный по всему городу плакат, изображающий ребенка на руках улыбающегося немца, с надписью: «Французы! Доверяйте немецкому солдату!»
Немецкие солдаты и офицеры были опрятны и вежливы. Они останавливались, сняв фуражки, у могилы Неизвестного солдата, вооруженные только фотоаппаратами. Они вели себя как туристы и уж никак не походили на завоевателей. Это была умная реклама, часть программы, рассчитанной на то, чтобы превратить Францию в послушного и продуктивного вассала.
Сам Гитлер в сопровождении своих адъютантов два дня ездил по полям былых сражений. Это доставляло фюреру удовольствие. Он показывал спутникам места битв во Фландрии, где когда-то был сущий ад. Но фюрер не смотрел на траншеи скорбно и торжественно, а беспрерывно говорил, объясняя в мельчайших подробностях, что происходило здесь в первую мировую. Когда он проезжал через Лилль, который запечатлел на своей акварели, одна женщина узнала его. «Дьявол!» – в ужасе закричала она. Это развеселило Гитлера, но минуту спустя он помрачнел и поклялся, что сотрет этот образ из умов побежденных.
Сентиментальное путешествие закончилось 26 июня, и мысли фюрера обратились к неприятной задаче – покорению Англии. Это нелегкая миссия, говорил он адъютантам, потому что война с Англией – это война братьев, и уничтожение Британской империи причинит боль Германии. Поэтому он не испытывает особого желания воевать с Англией. «Я не хочу ее завоевывать, – повторил фюрер. – Я хочу с ней договориться».
У Гитлера еще не было определенных планов вторжения на Британские острова. Казалось, он ждал, что Англия сама сделает шаг к примирению. Но эти ожидания рассеялись 3 июля, когда английские корабли в отместку за перемирие, заключенное бывшими союзниками с гитлеровской Германией, внезапно атаковали французскую флотилию, стоящую на якоре в алжирском порту Мерс-эль-Кебир. За тридцать минут был потоплен линкор «Бретань», при этом погибло 977 французских моряков, серьезно повреждены еще три корабля. Остальной части флота удалось выйти из-под огня.
Этот инцидент укрепил позиции тех, кто считал, что сотрудничество с Гитлером – единственный путь к спасению Франции. По условиям перемирия страна была разделена на две зоны: оккупированную на севере и неоккупированную на юге с правительством в Виши во главе с маршалом Петэном. Акция англичан затруднила его попытки помешать своему премьер-министру Лавалю идти на более тесное сотрудничество с Гитлером и упростила задачу Жана Жироду и фашиствующих интеллектуалов. Как писал Альфред Фабр-Люс, «за один день Англия погубила больше французских моряков, чем Германия за всю войну». Инцидент также сокрушил надежды Гитлера на возможное урегулирование отношений с Англией и одновременно подчеркнул его неспособность контролировать французский флот и нейтрализовать английский.
Гитлер мучительно колебался между переговорами и применением силы. «Я не должен отступаться, – сказал он Путткамеру. – В конечном счете англичане пойдут на соглашение». Но когда 13 июля в Бергхоф прибыли Браухич и, Гальдер, фюрер с готовностью одобрил их план вторжения в Англию. Однако тут же заявил, что война «лишь привлечет шакалов, жаждущих разделить добычу». «Почему же Англия не хочет идти на мир? – спрашивал он себя и находил единственный ответ: – Англия все еще питает какие-то надежды на вмешательство России».
Три дня спустя Гитлер издал директиву о подготовке вторжения на Британские острова. Операция получила название «Морской лев». В своем выступлении 19 июля фюрер подверг резким нападкам Черчилля, пригрозив, что война приведет к уничтожению Англии, и завершил речь туманной фразой: «Я не вижу никаких оснований для продолжения войны». Через час по лондонскому радио выступил Сефтон Делмер, долго работавший в Берлине и не раз встречавшийся с фюрером. Он заявил, что англичане «швыряют обратно» предложение Гитлера, «прямо в его дурно пахнущий рот».
План операции "Морской лев"
Показное миролюбие нацистского диктатора не произвело впечатления и на президента Рузвельта. Выступая по случаю своего согласия баллотироваться в президенты на очередной срок, он заявил, что есть только один путь вести дела с тоталитарной страной – отпор, а не умиротворение. Как сообщал в Берлин посол Дикхоф, эта речь с предельной ясностью продемонстрировала «соучастие» США в войне на стороне Англии.
Но официального отказа из Лондона не поступило, и когда Гитлер 21 июля вызвал на совещание своих военачальников, он казался больше озадаченным, чем воинственным. «Положение Англии безнадежное, – начал фюрер. – Войну мы выиграли». Потом впал в раздумье, но вдруг встрепенулся и потребовал «быстрого прекращения войны». «Морской лев» – самый эффективный путь к этому. Однако тут же самоуверенность фюрера или видимость ее начала ослабевать. Он говорил о трудностях форсирования Ла-Манша, где безраздельно господствует противник. Это не Норвегия, заявил Гитлер, элемента внезапности не будет. А как решить проблему снабжения войск? Адмирал Редер, делавший записи, молча со всем соглашался. Фюрер продолжал доказывать, что очень важно добиться полного превосходства в воздухе, высадку надо произвести не позже середины сентября, пока погода благоприятствует люфтваффе. Он повернулся к Редеру. Когда завершится подготовки к вторжению? Когда флот установит береговую артиллерию? Как защитить войска при форсировании канала? Смущенный адмирал думал о других проблемах: придется перевозить большую часть войск на речных баржах, которые предстоит доставить из рейха. А как его ослабевший германский флот сможет противостоять английскому? После потерь в Норвегии боеспособность сохранили всего лишь 48 подводных лодок, 1 тяжелый крейсер, 4 эсминца и 3 торпедных катера. Редер ответил, что надеется сообщить о технических деталях через несколько дней. Но нельзя начать практическую подготовку к вторжению, пока не будет достигнуто превосходство над противником в воздухе. Заместитель Геринга заявил, что ждет лишь приказа о массированных воздушных налетах. Ничего на это не сказав, Гитлер приказал Редеру представить доклад как можно скорее: «Если подготовка не будет завершена без гарантий на успех к началу сентября, надо будет рассмотреть другие планы».
Оставшись наедине с Браухичем, Гитлер сказал ему: «Сталин флиртует с Англией, чтобы та продолжала войну и связала нам руки. Он хочет выиграть время».
Хотя Гитлер одержал на Западе стремительную победу, она не принесла ему политической стабильности, необходимой для начала войны против Советского Союза. Его удары по Англии лишь делали эту упрямую страну более упрямой, а попытки привлечь к крестовому походу вишистскую Францию одобрялись на словах, но на деле саботировались.
Несмотря на эти неудачи, Гитлер все же сохранял уверенность, что может помешать перерастанию конфликта в мировую войну. Он был убежден, что Англия на грани капитуляции, и приказал развернуть усиленную пропагандистскую кампанию против нее. Геббельс тут же распорядился передавать по радио на английском языке «прогнозы» Нострадамуса, которые якобы предрекали уничтожение Лондона в 1940 году...
В ситуации мучительной неопределенности Гитлер выбрал время для очередной встречи со своим старым другом Кубичеком, которому он послал билеты на Вагнеровский фестиваль 1940 года. Они встретились 23 июля на оперном спектакле «Гибель богов». Тепло поздоровавшись с другом, Гитлер посетовал, что война помешала его планам реконструкции германских городов. «У меня столько дел, а я вынужден вести войну, тратить на нее свои лучшие годы, – жаловался фюрер. – Да, стареем мы, Кубичек, и мало времени остается на то, чтобы завершить все дела».
Отношения Гитлера с Евой Браун все больше походили на супружеские. Война, чувство постоянной опасности сблизили их. Все больше времени фюрер проводил в Бергхофе. Потеряли смысл изощренные попытки убедить всех, что они просто друзья. Обслуживающий персонал относился к любовнице диктатора с уважением, между собой называя ее «хозяйкой». Ева открыто обращалась к Гитлеру на «ты», и он отвечал ей тем же, иногда называя ее «крошкой». На глазах у других фюрер иногда гладил любовницу по руке и выказывал другие знаки симпатии. Их сексуальные отношения были умеренными. Гитлеру было уже за пятьдесят, и он был поглощен работой. Став общепризнанной хозяйкой Бергхофа, Ева избавилась от прежней скованности. Какой бы трудной ни была жизнь, осознание того, что у нее больше нет соперниц, служило достаточным утешением.
Этим летом Гитлер пришел к выводу, что наступило время для расширения жизненного пространства и уничтожения большевизма. Он дал указание генеральному штабу провести подготовительную работу, и 29 июля 1940 года начальник оперативного управления Йодль решил обсудить этот вопрос с начальником отдела планирования операций вермахта полковником Варлимонтом. Ожидая начальство в вагоне-ресторане, Варлимонт и еще три офицера полагали, что генерал собирается вручить им награды. Каково же было их удивление, когда вошедший Йодль прежде всего проверил, закрыты ли все двери и окна, а потом сухим тоном объявил, что Гитлер «раз и навсегда» решил избавить мир от большевизма. К маю 1941 года будет совершено внезапное нападение на Советский Союз. «Эффект его слов был ошеломителен», – вспоминал Варлимонт, который в тот момент, по его словам, судорожно вцепился в стул, не веря своим ушам. «Это невозможно!– воскликнул полковник Лосберг. – Как может фюрер воевать с Россией до разгрома Англии?» Йодль ответил: «Фюрер опасается, что настроение народа после победы над Англией вряд ли позволит ему начать новую войну, на этот раз против России». Присутствующие едва сдерживали свое недоумение. Это же будет война на два фронта, которая привела к поражению Германии в первой мировой войне. И зачем этот внезапный поворот после Московского пакта? Разве Сталин нарушил свои обещания поставлять сырье и продовольствие? Йодль коротко ответил на все возражения: столкновение с большевизмом неизбежно; лучше напасть сейчас, когда германская военная мощь способна сокрушить любого врага. Ответы не убедили Варлимонта, но Йодль, который высказывал точно такие же возражения Кейтелю, прервал прения. «Господа, – сказал он, – этот вопрос не для дискуссий, это решение фюрера!» Он приказал Варлимонту подготовить соответствующие документы под кодовым названием «Пролог – Восток».
В последний день июля фюрер вызвал военачальников в Бергхоф на совещание, официально посвященное операции «Морской лев». Первым выступил адмирал Редер. Он доложил, что подготовка в полном разгаре, материальная часть доставляется по плану, переоборудование барж будет завершено к концу августа. С другой стороны, положение с торговым флотом неблагополучное в результате потерь в Норвегии. Началось траление мин, но этому препятствует авиация противника. Поэтому, сказал в заключение адмирал, лучше отложить вторжение до мая следующего года.
Гитлер не согласился. Такая отсрочка, сказал он, даст возможность Англии усилить свою военную мощь и получить крупные поставки из Америки, а возможно, и из России. Поэтому он назначил начало операции на 15 сентября. Но тут же обусловил этот срок тем, что сначала люфтваффе должны нанести существенный ущерб английской авиации, флоту и портовым сооружениям на юге Англии. «В противном случае операция будет отложена до 15 мая 1941 года».
Это устраивало адмирала Редера, поскольку бремя ответственности возлагалось на люфтваффе. Как только Редер и военно-морской адъютант Путткамер вышли, Гитлер критически отозвался о шансах «Морского льва». «Наш маленький флот, – вздохнул он, – это только пятнадцать процентов тоннажа противника. А Ла-Манш – более грозная преграда, чем она выглядит на карте».
Временами фюрер был близок к тому, чтобы отказаться от вторжения в Англию. «России стоит только намекнуть, что она не хочет сильной Германии, и англичане воспрянут, – говорил Гитлер. – Но если уничтожить Россию, последняя надежда Англии рухнет. Тогда Германия станет хозяином Европы и Балкан. Поэтому решение таково: Россия должна быть уничтожена весной 1941 года». Колебания окончились. Снова это был прежний фюрер, человек судьбы. «Чем скорее мы уничтожим Россию, тем лучше, – продолжал он. – Операция имеет смысл, если мы поразим сердце большевистской империи одним ударом. Простого завоевания территории будет недостаточно». Наступление должно быть проведено как единая, непрерывная операция. Он не повторит ошибки Наполеона и не попадет в русскую зиму. «Мы подождем до мая, – сказал он. – На подготовку остается пять месяцев».
План увлек его. «Цель – уничтожение жизненна важных центров России», – с воодушевлением подчеркнул Гитлер, обрисовывая направления сокрушительных ударов: во-первых, поход на Киев, во-вторых, бросок через Прибалтику на Москву, наконец, соединение сил с севера и юга и операция по захвату Бакинского нефтяного района...
Через сутки Гитлер издал две директивы: одна требовала скорейшей оккупации Англии, другая выражала сомнение в успехе операции. Первая начиналась самоуверенно: «С целью создания необходимых условий для окончательного подчинения Англии я намерен усилить воздушную и морскую войну против этой страны». Люфтваффе должны были как можно быстрее уничтожить английскую авиацию и подключиться к операции «Морской лев». «Я оставляю за собой право, – подчеркивал фюрер, – принять решение о налетах возмездия в качестве ответных мер».
Вторая директива, подписанная Кейтелем от имени фюрера, предусматривала завершение приготовлений к операции «Морской лев» к середине сентября. «Через 8–14 дней после начала воздушного наступления на Англию, намеченного на 5 августа, – говорилось в ней, – фюрер решит, состоится ли вторжение в этом году или нет. Это решение будет в значительной мере зависеть от исхода воздушного наступления».
Кейтель вспоминал, что когда речь заходила об операции «Морской лев», Гитлера охватывали сомнения в ее осуществимости, и он не отказывался от мысли уладить конфликт с Англией дипломатическими средствами. Кейтелю, очевидно, не приходила в голову мысль, что дело не только в колебаниях фюрера: операция «Морской лев» была просто маскировкой для подготовки нападения на Россию.
А Гитлеру было невдомек, что суть двух его директив от 1 августа была расшифрована английской секретной службой. А вскоре был расшифрован и приказ Геринга о начале 13 августа операции «Орел» – массированных воздушных бомбардировок Англии»
Воздушное наступление началось по расписанию, но из-за плохой погоды в нем приняла участие только одна 3-я воздушная армия. Было сделано почти 500 вылетов, но ущерб оказался невелик, а потери люфтваффе серьезные: 45 против 13 английских истребителей. Следующий день был снова неудачным для Геринга. 15-го он бросил на англичан все свои три воздушные армии. На этот раз английская контрразведка точно установила, какие силы Геринг введет в действие и где примерно они нанесут удары. С этой информацией королевские воздушные силы сумели послать в воздух свои истребители куда надо и на нужных высотах. Волны немецких самолетов каждый раз встречали сильное сопротивление. В этом самом крупном воздушном сражении англичане сбили 75 самолетов, потеряв 34. Операция «Орел» развивалась неудачно: 17-го счет был 70:27. Немцам пришлось вывести из боя свои тихоходные пикирующие бомбардировщики «Штука», которые совсем недавно хозяйничали в небе над Францией. Здесь они просто ничего не могли поделать со скоростными «Спитфайрами».
Четыре дня – с 19 по 22 августа – погода была нелетная, и бомбардировщики люфтваффе оставались на аэродромах. Воспользовавшись затишьем, Геринг созвал своих командиров. Рейхсмаршал авиации объявил, что отныне налеты на стратегические цели будут совершаться только по ночам.
Первый из них состоялся в ночь на 23 августа. Одна эскадрилья из двенадцати самолетов сбилась с курса и вместо авиазаводов и нефтехранилищ на окраине Лондона сбросила бомбы на город. Погибло девять мирных жителей, и английская авиация, решив, что это сделано преднамеренно, ответила на следующую ночь бомбежкой Берлина. Ущерба было причинено мало, но берлинцы были потрясены. Ведь Геринг заверял их, что они могут спать спокойно. Через три ночи английские бомбардировщики вернулись снова: на этот раз 10 жителей были убиты и 29 ранены. Гитлер был в ярости, так как немецкий налет на Лондон был следствием навигационной ошибки. Но фюрер все еще не решался дать санкцию на бомбардировку Лондона. А на Берлин было совершено еще два налета. На этот раз Гитлер решил действовать. 4 сентября он выступил во Дворце спорта на конференции медсестер и пригрозил Англии суровым возмездием. Под одобрительные возгласы слушателей фюрер заявил: «В то время как они грозятся усилить налеты на наши города, мы сотрем их города с лица земли. С божьей помощью дадим отпор этим воздушным пиратам! Наступит час, когда кто-то из соперников падет, но это не будет национал-социалистская Германия!» Ответом было оглушительное: «Никогда! Никогда!»
Через два дня адмирал Редер но время очередного доклада Гитлеру осмелился задать вопрос: «Каковы будут политические и военные директивы фюрера в случае, если операция «Морской лев» не состоится?» Гитлер воспринял этот вопрос спокойно, и Редер с удовлетворением сообщил своим коллегам: «Решение фюрера о высадке в Англии ни в коем случае не окончательное... Вместе с тем операция остается в силе как средство победоносного окончания войны. Однако фюрер не помышляет о проведении высадки, если риск окажется слишком велик». Было очевидно, что Гитлер не мог допустить провала операции «Морской лев», – это резко повысило бы престиж Великобритании. Он хотел мгновенной победы, но без риска. Фюрера особенно удручало сообщение Путткамера, присутствовавшего на маневрах у побережья Франции, где десантные баржи во время прилива чуть не перевернулись. По мнению Путткамера, морской десант может закончиться катастрофой.
Если нельзя гарантировать успех вторжения, решил Гитлер, остается воздушная война. 7 сентября фюрер санкционировал массированные налеты на Лондон. Бомбардировщики, волна за волной, устремились к берегам Англии. В конце дня армада из 320 бомбардировщиков под прикрытием большого количества истребителей прошла над Ла-Маншем и обрушила свой смертоносный груз на оружейные склады, электростанцию и доки на Темзе. Как только Геринг получил донесение, что город охвачен «морем огня», он поспешил к микрофону и, захлебываясь от восторга, заверил радиослушателей, что Лондон вот-вот будет уничтожен. Сокрушительные налеты продолжались до рассвета и возобновились к вечеру. За эти два дня погибли 842 лондонца. Исполняя угрозу «стереть с лица земли их города», Гитлер санкционировал еще один массированный налет на Лондон.
Британская контрразведка предупредила об этом Черчилля, и за четыре дня до налета он обратился по радио к стране: «Несомненно, герр Гитлер не щадит свою авиацию, и если это продлится еще несколько недель, он погубит свои военно-воздушные силы». В то же время Черчилль предупредил, что немцы со всей тщательностью и методичностью готовят широкомасштабное вторжение. «Поэтому -мы должны рассматривать следующую неделю как самый ответственный период в нашей истории», –заключил премьер-министр свое выступление, укрепившее боевой дух англичан.
Публично Гитлер выражал полную уверенность в победе, но на совещании с военными 14 сентября фюрер не смог скрыть тревогу. Похвалив люфтваффе за «потрясающий» эффект операции «Орел», он тем не менее признал, что предпосылки для операции «Морской лев» «еще не созрели». Из-за плохой погоды авиация не добилась господства в небе. Однако вторжение не отменялось. Военные эксперты считали, что налеты ужасающе действуют на английские нервы, и через 10–12 дней разразится массовая истерия. Заместитель Геринга воспользовался случаем, чтобы протолкнуть свой проект воздушного террора по отношению к гражданскому населению. Редер, который с радостью поддерживал любые предложения, если они не предусматривали нападения с моря, с похвалой отозвался об этом проекте, но Гитлер настоял, чтобы люфтваффе ограничивались жизненно важными военными целями. «Бомбардировки с целью вызвать массовую панику должны быть последним средством», – заявил он.
Было решено начать операцию «Морской лев» 17 сентября. К этому времени потери немцев стали весьма ощутимыми. Только за один день 15 сентября англичане сбили 60 самолетов. И 17 сентября Гитлер был вынужден признать, что бомбардировки, вероятно, никогда не поставят англичан на колени. Он сделал заявление в узком кругу: учитывая, что добиться воздушного превосходства не удалось, операция «Морской лев» откладывается на неопределенный срок... Британская контрразведка и английские летчики нанесли Адольфу Гитлеру первое военное поражение. Англия была спасена.
После принятия этого решения Гитлер сказал Путткамеру: «Мы завоевали Францию ценой 30 тысяч жизней. За одну ночь при попытке форсировать Ла-Манш мы можем потерять во много раз больше». По мнению военно-морского адъютанта, Гитлер был доволен, что операция «Морской лев» положена в долгий ящик.
В тот же день английская контрразведка установила, что Гитлер распорядился демонтировать десантное оборудование на всех голландских аэродромах. Вечером Черчилль созвал начальников штабов. Начальник штаба ВВС сообщил, что Гитлер отменил проведение операции «Морской лев», по крайней мере, в этом году. Черчилль широко улыбнулся, зажигая свою массивную сигару, и предложил всем выйти подышать свежим воздухом...
ФавНесостоявшееся вторжение… Высадка вермахта в Англии в 1940 году до сих пор вызывает множество споров. Казалось бы, после разгрома Франции победа в войне близка. Немецким силам оставалось лишь преодолеть Ла-Манш и захватить Британские острова. Но могли ли они это сделать? Попробуем разобраться.
Близок локоть, да не укусишь
Гитлер продолжал« ухаживать» за Францией даже после того, как она объявила войну Германии. Это положило начало« странной» войне, в которой вермахт не вёл активных боевых действий на Западном фронте.
Ситуация изменилась спустя полгода. Перед немцами пала Норвегия, а затем Бельгия и Нидерланды. Франция продержалась чуть больше месяца. Немецкие силы разбили её армию, и 22 июня 1940 года Республика капитулировала.
Великобритания оказалась в сложном положении. Остатки её экспедиционного корпуса удалось эвакуировать через Ла-Манш. Как вспоминал Уинстон Черчилль, после поражения во Франции на Британских островах нашлось бы« …не больше 20 тысяч обученных людей, 200 пулемётов, 50 танков».
Казалось, всего один рывок немецкой армии через Канал - и победа обеспечена. Однако этому мешали флот и ВВС Великобритании, которые были готовы лечь костьми, но утопить вражеский десант в прибрежных водах. Английское радио дразнило немцев, транслируя в эфир слова Черчилля:
« Мы ждём обещанного вторжения, рыбы тоже».
Сэр Уинстон понимал, что они не придут. Немецкий флот не был способен обеспечить высадку, которую так желала армия. И чтобы сдержать порывы генералов переплыть Ла-Манш, немецким адмиралам предстояло убедить фюрера в нецелесообразности этой затеи с вторжением… Но как?
Высаживаемся или нет?
Вопрос о высадке в Англии интересовал командование кригсмарине ещё с начала войны. Однако обсудить эту тему с Гитлером главнокомандующему кригсмарине - гросс-адмиралу Эриху Редеру - удалось лишь 21 мая 1940 года. Он сказал фюреру, что десант возможен лишь« гораздо позднее, если вообще возникнут благоприятные условия». Таким образом Редер пытался донести до горячих голов в вермахте, что предпосылок для высадки нет.
Казалось бы, ему удалось убедить Гитлера. 18 июня на встрече Редера с армейцами представитель Верховного командования, полковник Вальтер Варлимонт, так и заявил: фюрер не говорил ни о каком плане высадки, поскольку сознает« экстраординарные трудности таковой».
Однако спустя две недели немецких адмиралов огорошило распоряжение фюрера о подготовке к вторжению в Англию. Верховный главнокомандующий решил: высадка осуществима при определённых условиях. И самое важное из них - господство в воздухе. Но дату операции, которая получила название« Морской лев», Гитлер оставил открытой.
Адмиралы почесали затылки. Им поручили оценить возможность переброски через Ла-Манш 25-40 дивизий. А именно: на чём их везти, как защитить десант в море и где его высадить. Единственное, что утешало моряков, - все приготовления были гипотетическими. Так как плана высадки пока не существовало. А это значит, что можно переубедить командование отказаться от операции.
Вопросы без ответов
Прежде чем заняться анализом ситуации, офицеры флота хотели понять, с чем им придётся иметь дело. Гросс-адмирал Редер отправил в штабы сухопутных войск и ВВС несколько вопросов. Его интересовало: какие войска будут участвовать в десанте, места их погрузки и высадки; сведения о необходимом оборудовании и боеприпасах, и даже состав войск в отдельных пунктах передислокации.
Однако он не получил нужных сведений. Ответы на вопросы флота штабы отсрочили. Чтобы быть в курсе, что вообще происходит в штабах армии и люфтваффе, Редер командировал туда нескольких своих офицеров. А вообще моряки желали создания единого командования высадкой, в котором они бы не играли главной роли, но имели определённую свободу, чтобы принимать решения по морским вопросам.
Пока генералы думали, адмиралы просчитывали детали операции. Пришли, например, к тому, что использовать 280-мм и 380-мм орудия в качестве прикрытия десанта в море будет неэффективно. Пушки будут стрелять очень медленно и неточно.
Кроме того, создавать боезапас для 380-мм береговой батареи пришлось бы за счёт новейших линкоров. В результате орудийные погреба« Бисмарка» и« Тирпица» останутся пустыми. Поэтому начальник отдела, отвечавшего за боеприпасы флота, был категорически против использования таких пушек и просил не строить иллюзии на этот счёт.
Отдельно стоял вопрос о минах. Они были нужны в огромном количестве, а у немцев столько не было. Но тут морякам помог Гитлер, который решил« ограбить» Муссолини. После капитуляции Франции итальянцам в руки попали запасы мин французского средиземноморского флота. И фюрер потребовал их.
Приказ № 16
Пока адмиралы прикидывали шансы, генералы убедили Гитлера действовать. 16 июля Верховное командование отдало приказ № 16 о подготовке к« возможному исполнению» вторжения в Англию. Цель: лишение Великобритании Британских островов как базы для войны с Германией, вплоть до их полной оккупации.
В приказе говорилось, что высадка десантов должна будет производиться широким фронтом от города-порта Рамсгита до острова Уайт. Немецким силам предстояло парализовать ВВС противника, создать проходы в минных полях, обеспечить защиту флангов десанта и контроль прибрежных вод береговой артиллерией. А кроме того, ослабить британский флот и связать его боем. Все приготовления к операции« Морской лев» должны были завершиться к середине августа 1940 года.
План вторженияНепосредственно на кригсмарине возлагалась задача доставить транспортные средства к местам погрузки десанта и обеспечить защиту флангов во время переправы. А ещё создать береговые батареи и в дальнейшем управлять их стрельбой.
Редер удивился. Ещё недавно Верховное командование было против такой операции, но теперь отбросило сомнения и считало её реальной. Гросс-адмирал полагал:« наверху» явно не понимают трудности и исключительную опасность попытки« переплыть» Канал.
Его штаб считал шансы на успех минимальными.
Во время Норвежской кампании сыграл свою роль эффект неожиданности, но при форсировании Ла-Манша он бы отсутствовал. Англичане встретили бы немцев во всеоружии.
Моряки сомневались. Они не были даже уверены, что к сроку удастся собрать средства для десанта. Не говоря уже о более глобальных задачах: завоевании господства в воздухе или создании минных проходов у английского побережья. Да и сведений о возможных действиях вражеского флота у немецких сил попросту не было.
Поэтому на встрече с главкомом сухопутных войск, фельдмаршалом Вальтером фон Браухичем главком кригсмарине раскритиковал план вторжения. Он заявил, что армия явно не понимает, какую авантюру затевает. Но Гитлер и фон Браухич всё равно желали знать, успеет ли флот всё подготовить к положенному сроку.
Редер ушёл несолоно хлебавши готовить ответы на вопросы фантазёров из Верховного командования.
И как мы это сделаем?!
Тем временем армия определилась с планом завоевания Англии. Высадка должна была осуществляться в два этапа. C первой« волной» десанта на английский берег высадилось бы около 90 тысяч человек, несколько тысяч лошадей, более 500 танков. А также артиллерия, грузовики и другой транспорт. Вторая« волна» включала бы уже 160 тысяч человек и почти два миллиона тонн грузов.
Чтобы переправить через Ла-Манш только первую« волну» требовалось огромное количество транспортных средств. Но к концу июля в гаванях Остенде, Шербура и Гавра удалось собрать только 45 пароходов, чуть более 600 барж, почти две сотни буксиров и 550 моторных лодок.
Для управления транспортом только« первой» волны нужно было не менее 25 тысяч человек. Кригсмарине могли выделить только четыре тысячи. В виде крайней меры для комплектования экипажей десантных средств пришлось бы снять команды с« Тирпица»,« Шарнхорста»,« Гнейзенау»,« Шлейзвиг-Голштейна»,« Лейпцига» и трёх эсминцев.
Кроме этого, пришлось бы обобрать до нитки береговую оборону Германии и Норвегии, учебные части и береговые службы. А для доставки в Англию второй« волны» десанта предстояло использовать команды оставшихся кораблей. Это привело бы к тому, что ВМС Германии перестали бы существовать как боевая единица.
Учитывая всё это, а также множество других причин, штаб кригсмарине подготовил фюреру меморандум по операции« Морской лев».
Флот против
31 июля 1940 года гросс-адмирал Редер встретился с Гитлером для доклада. Он заявил фюреру: флот не может гарантировать начало операции раньше 15 сентября. Но и эта дата может рассматриваться, только если люфтваффе достигнет господства в воздухе - что пока вилами на воде писано.
Говорил Редер и о навигационных условиях, из-за которых для проведения операции пригодны лишь несколько дней каждого месяца. И что с учётом окончания подготовки конец сентября - самое раннее время, возможное для высадки. А к этому моменту подходящей погоды уже не будет. Что район высадки(Рамсгит - остров Уайт) не может быть защищён от вражеского флота фланговыми минными заграждениями даже при господстве люфтваффе в воздухе. А операция по переброске войск через Ла-Манш двумя« волнами» может затянуться на несколько недель. Поэтому она вряд ли возможна, так как хорошая погода в конце сентября и в октябре не ожидается.
Завершая доклад, гросс-адмирал сказал Гитлеру, что его штаб против высадки в этом году. И если уж и высаживаться, то надо всё хорошо подготовить. Поэтому десант стоит отложить до мая 1941 года. И провести его узким фронтом, в районе Дуврского пролива. А к тому времени может быть Геринг победит англичан в воздухе и они сами запросят мира. Тогда высадка вообще не будет нужна.
Конец« Морского льва»
Фюрер согласился с доводами моряков. Но вскоре изменил решение и приказал готовить высадку к 15 сентября на узком фронте. При этом Гитлер внимательно следил за сражением люфтваффе с английскими ВВС. Он ещё лелеял надежду на победу Геринга, который вёл с Великобританией свою войну.
Изменение первоначального плана армия встретила в штыки. Генералы хотели тонуть по всему Ла-Маншу, а не только у Дувра.
Это привело к настоящим« баталиям» между командованиями ВМС и сухопутных войск. По мнению адмиралов, в своём плане генералы почему-то не учитывали больших потерь при переправе, которые означали бы крах операции.
Как бы то ни было, 17 сентября Гитлер признал: вторжение не может быть осуществлено в запланированные сроки. Его необходимо перенести на более позднее время. Фактически это был отказ от проведения операции вообще, поскольку и в 1941 году немецкий флот не был способен её выполнить.
Редер не мог понять, почему фюрер так долго тянул с этим решением. Но Гитлер знал, что отказ высадки« неизбежно стал бы выгодой для англичан, укрепляющий их престиж». Потому и тянул время, пытаясь поддерживать у противника уверенность, что операция вот-вот начнётся.
Фюрер понимал: вторжение на Британские острова - это его последний козырь против Великобритании. А в игре с англичанами ему не хотелось остаться без козырей.« Морской лев» был большим блефом Гитлера.
Настоящая книга является одним из первых трудов по истории Второй мировой войны, в котором дается описание событий на всех морских театрах военных действий в период 1939–1945 гг. Книга написана на основе документов и материалов, значительная часть которых неизвестна российскому читателю. Автор использовал также воспоминания ряда руководящих деятелей германского флота - участников второй мировой войны. Книга рассчитана на военных специалистов и широкий круг читателей.
Операция "Морской лев"
Операция "Морской лев"
До капитуляции Франции стратегия Гитлера приносила большие военные успехи; поэтому тот факт, что, вызвав вступление Англии в войну, она провалилась в политическом отношении, отошел на задний план, а значение оперативной ошибки, допущенной им под Дюнкирхеном, еще не стало ясным. Исходя из собственных умонастроений, Гитлер переоценивал свои успехи; он, а с ним и ВГКВС (OKW) были уверены, что Англии просто придется идти на мировую.
Этим настроением, вероятно, объясняется тот факт, что Гитлер долгое время не реагировал на попытки Редера выяснить его отношение к возможной высадке десанта в Англии. ГВМФ уже в ноябре 1939 г. поручил РВМ изучить этот вопрос, ибо в то время наступление на Западе представлялось делом ближайшего времени, но потом прекратил это изучение, поскольку наступление все время откладывалось, а ГКА(OKH) не было уверено в возможности быстро добиться успеха. Когда такой успех все же был достигнут, Редер 21 мая 1940 г. впервые подробно доложил Гитлеру об исследовании вопроса в РВМ. 4 июня, когда Редер пожаловался на недостаток внимания к выполнению программы строительства подводного флота, Гитлер сообщил ему, что после окончания похода во Францию намерен сократить армию, предоставив приоритет военно-воздушным силам и военно-морскому флоту. Его явно интересовали больше детали, относящиеся к усовершенствованию береговой обороны Норвегии.
18 июня английское правительство категорически заявило, что будет продолжать борьбу при всех обстоятельствах. Два дня спустя вопрос о высадке в Англии впервые был поставлен на обсуждение всех участников совещания у фюрера. Редер требовал ожесточенных воздушных налетов на британские военно-морские базы, а также провозглашения «осады Англии». Для осуществления же высадки он настаивал на достижении абсолютного господства в воздухе, а также ограничении количества материальной части, которую возьмут с собой наземные войска. После этого стали обсуждать различные детали, как-то: десантные суда, конструкцией которых интересовались самые разнообразные инстанции, минные постановки и т. д. Гитлер заговорил об экспедиции, имеющей целью оккупацию Исландии, но Редер отговорил его от этого, ибо не представлялось возможным обеспечить доставку туда всего необходимого. В общем Гитлер занимался больше планами создания нового мирового порядка, чем планами, имевшими целью окончание войны. Выдвинутые им впоследствии проекты занятия Азорских или Канарских островов стояли еще дальше от действительности и были хотя и изучены, но отклонены Редером.
Только 2 июля ВГКВС дало первые указания о подготовке к десантной операции под условным обозначением «Морской лев». На совещании у фюрера 11 июля был, в частности, затронут этот вопрос; касаясь его, Редер прямо заявил, что эта операция на самый крайний случай. Гитлер согласился с ним, однако издал 16 июля «директиву № 16». содержавшую приказ всем трем видам вооруженных сил приступить к подготовке десанта. Вскоре выяснилось, что эти приготовления не смогут быть закончены к 15 августа, как было намечено, и что для проведения операции невозможно обеспечить высадку 40 дивизий, как было запланировано армией. После длительных переговоров армия удовольствовалась тринадцатью дивизиями, которые должны были создать главный фронт от Бичи-Хеда до Фолкстона, впрочем, с последующей высадкой нового десанта в районе от Селси Билла до Брайтона, так что общая протяженность фронта составила бы 150 км вместо общей протяженности около 290 км, предусмотренной первоначальным планом высадки войск от бухты Лайм (к западу от острова Уайт) до Нортфорленда, расположенного непосредственно к югу от устья Темзы. Виды вооруженных сил не достигли полного единодушия в вопросе о способе форсирования пролива. В июле военно-воздушные силы успешно действовали против вражеского судоходства; директива фюрера № 17 от 1 августа вместо этого поставила задачей атаку самой Англии, в ходе которой военно-воздушные силы пошли собственным путем к тотальной воздушной войне.
Военно-морской флот в результате большого напряжения собственных сил, а также благодаря немецкому каботажному флоту и судоходству на внутренних линиях сосредоточил к назначенному сроку в отправных пунктах от Антверпена до Гавра следующие суда:
155 транспортов - 700000 брт;
1277 паромов, барж и лихтеров, большей частью несамоходных;
471 буксир;
1161 мотобот.
Одновременно началось сооружение тяжелых батарей у Гри Не.
Первая из них - «Гроссер курфюрст», с четырьмя 28-см орудиями, к 1 августа была готова открыть огонь. До середины сентября за ней последовали «Фридрих-Август» с тремя 30,5-см орудиями и «Зигфрид» с четырьмя 38-см. Однако завоевать господство на море было невозможно. Правда, экспедиция в Норвегию удалась и без него; но успех ее был полностью основан на внезапности появления у цели небольших, рассредоточенных на обширном пространстве открытого моря групп быстроходных кораблей. Теперь это совершенно исключалось. Противник располагал мощными военно-воздушными силами; он сумел эвакуировать из Северной и Западной Франции 136000 человек с вооружением, значительная часть тех 300000 человек, которые подарил ему Гитлер на пути через Дюнкирхен, должна была уже быть вооружена заново. Он мог направить в угрожаемый район большое число орудий среднего калибра и некоторое количество тяжелых, снятых со старых военных кораблей, равно как и резервов. Среди немецких транспортных средств было лишь немного судов, способных совершить рейс собственным ходом, влезть на, берег и немедленно выгрузить войска и материальную часть через откидной порт. Пароходам пришлось бы встать на якорь вдали от берега; было подсчитано, что выгрузка продлится 36 часов - безнадежное дело в пределах досягаемости еще боеспособных военно-воздушных сил противника. Буксирные караваны - 33 буксира с двумя баржами каждый - совершили бы переход со скоростью 2–3 узла. то есть 4–5 км. Скорость течения в узком месте пролива, направленного наперерез движению буксиров, доходила до 5 миль, то есть 9 км в час, ширина пролива в местах перехода - минимум 40–50 миль, следовательно, переход должен был занять не менее 15 часов. При этом экспедиция была весьма недостаточно ограждена от атак с флангов. При наличии сильного течения и приливов минные заграждения в лучшем случае могли послужить лишь временной и относительной защитой. Военно-морские силы, имевшиеся в наличии, были представлены всего лишь несколькими эсминцами, миноносцами и некоторым количеством тральщиков. Что касается авиации, то нельзя было рассчитывать, что она сумеет отличить друга от недруга, если буксирные караваны будут атакованы легкими силами противника, не говоря уже о том, что, как следовало предполагать, ей и без того хватит дела в связи с действиями британских военно-воздушных сил.
Все обернулось бы совсем иначе, если бы государственное руководство» убежденное в полном успехе запланированной операции во Франции, сразу же после войны с Польшей перенесло центр тяжести на строительство десантных судов типа позднейших самоходных барж. Последние поднимали до 100 т груза, брали три грузовика или небольших танка, либо соответствующее количество людей и, пройдя 10 миль, могли, благодаря плоскому дну, вылезать на берег, а благодаря наличию откидного порта - немедленно разгружаться. Если бы сразу после Дюнкирхена имелось в наличии несколько сот таких судов, да притом еще несколько парашютных и авиадесантных дивизий, то можно было бы рассчитывать на успех с гораздо большей уверенностью, чем теперь, когда противник располагал мощной обороной, а собственные войска нужно было перевозить через открытое водное пространство со скоростью, несколько уступающей той, с которой Цезарь 2000 лет назад совершил переход в Англию под парусами!
Не удивительно, что при более тщательном знакомстве с деталями операции ни одна из заинтересованных инстанций не проявила особого энтузиазма. Геринг с самого начала не проявлял к ней интереса. Однако и его удар по британским военно-воздушным силам не достиг цели, а после того, как он переключился на Лондон, германские потери стали расти, причем не компенсировались соответствующими успехами. Противник имел здесь на своей стороне все преимущества: разветвленную сеть связи командования, всеохватывающую систему радарного наблюдения, возможность массированного применения истребителей. Ему было бы гораздо труднее защищать свои плохо вооруженные торговые суда и многочисленные порты, немецкие же атаки этих объектов не стоили бы таких больших потерь. В создавшихся же условиях противник в начале сентября смог даже перейти в контрнаступление и бомбить флот вторжения в его базах, причем были потоплены или повреждены 21 транспорт, 214 барж и 5 буксиров - около 10 % всего тоннажа выделенного транспортного флота. В результате во второй половине сентября этот флот был частично рассредоточен, что в случае осуществления операции привело бы к потере времени. 12 октября операция была окончательно перенесена на следующую весну; тем самым с ней было покончено. Гитлер оказался столь же неспособен, как и Наполеон, обеспечить себе господство на Ла-Манше хотя бы в течение суток.
В трудное для Англии лето 1940 год, полное испытаний и горечи поражения, немецко-фашистское командование, опьяненное военными успехами, осуществляло практическую разработку планов захвата Британских островов, вошедших в историю под кодированным названием «Seelöwe» (Морской лев).
Как стало известно из захваченных немецких архивов, вскоре после нападения на Польшу германское военно-морское министерство приступило к изучению проблемы вторжения в Англию. Гросс-адмирал Редер, командовавший фашистским флотом, уже 29.XI.1939 года представил первый набросок плана вторжения фашистских армий на Британские острова 1 .
Предварительными условиями вторжения в Англию он считал установление полного контроля над портами и устьями рек французского, бельгийского и голландского побережий и создание здесь соответствующих баз. Поэтому, до поры до времени, проект вторжения на Британские острова носил лишь теоретический характер.
После Дюнкерка и завершения разгрома Франции все эти условия были выполнены, и адмирал Редер мог предложить Гитлеру такой план. Он, действительно, поспешил сделать это, когда стало ясно, что разгром английских и французских армий по существу предрешен.
Еще 21 мая Редер в беседе с Гитлером, состоявшейся в Шарлевиле, поставил вопрос о десанте в Англию 2 . На секретном совещании у Гитлера 20.VI.1940 года с участием Кейтеля, ответственного за высшее стратегическое планирование фашистских войн, Браухича, Гальдера, Хойзингера, Редера и других нацистские главари приняли решение о вторжении в Англию 3 .
Десанту, по предложению Редера, должно было предшествовать энергичное воздушное наступление с направлением главного удара против английского военно-морского флота. Другим важным условием наступления являлось завоевание германской авиацией господства в воздухе.
Спустя 10 дней после совещания фашистских руководителей начальник штаба оперативного руководства ОКБ Йодль представил Гитлеру памятную записку, гласившую, что если не удастся завершить войну с Англией политическими средствами, то ее необходимо силой поставить на колени.
Для десанта в Англию, указывал Йодль, должно быть выставлено не менее 30 дивизий, против которых англичане не смогут выставить более 20 соединений. Записка Йодля явилась основой всех дальнейших планов подготовки к войне с Англией.
В последнюю неделю июня и в начале июля германское военное командование вплотную занялось планом завоевания Британских островов. 01.VII.1940 года начальник генерального штаба сухопутных войск генерал-полковник Гальдер обсуждал в Берлине вопрос о войне против Англии с начальником штаба военно-морских сил адмиралом Шнивиндом.
1 Wheatley R. Op.cit., p.3-4.
2 Klee K. Das Unternehmen «Seelöwe». Gottingen, 1958, s.57.
3 Reeder E. Mein Leben. Tubingen, 1957, s.228-229.
